В тот период, когда предки сегодняшних якутов начали осваивать бассейн Средней Лены, очень серьезное хозяйственное значение имели лошади, которые обладают способностью «тебеневать», разгребать копытами снег, разбивать ими корку льда, кормиться самим. При этом «развитый культ коня, тюркская терминология коневодства говорят за то, что лошади были приведены южными предками «саха». А исследования показали генетическое родство якутских и степных лошадей монгольской и ахалтекинской породы, «с казахской лошадью типа джабе, отчасти с киргизской и, что особенно интересно, с японскими лошадьми с острова Черчжу».
Разведение лошадей, крупного рогатого скота и оленей было вообще основным занятием якутов. Скотоводы совершали сезонные перекочевки, а на зиму для скота запасали сено. В целом было создано очень своеобразное специфическое хозяйство — оседлое скотоводство, так как крупный рогатый скот для дальних перекочевок не приспособлен. Якуты не кочевали, а переезжали из зимника на летник. Якутским жилищем была стационарная юрта: зимой жили в юртах, “осыпанных землей», а летом — в берестяных юртах. «Интересное описание составлено японцами, которые посетили Якутию в конце XVIII в.: «В середине потолка проделано большое отверстие, на которое положена толстая ледяная доска, благодаря которой внутри дома якутов очень светло».
Поселения традиционно состояли из нескольких жилищ, расположенных на значительном расстоянии друг от друга. «Деревянные юрты почти без изменения просуществовали до середины XX в. Двери якутских юрт располагались с восточной стороны, навстречу восходящему солнцу». Строили юрты из мелких деревьев, так как срубить толстое дерево считалось грехом. Юрта имела нечетное число окон.
Ороны — лежаки, шли вдоль южной и западной стен жилища, были широкие разной высоты, на них ложились спать поперек. «Самый низкий «орон» помещался на правой стороне, рядом со входом (уҥа орон), а более высокий — хозяйский, «чтобы счастье хозяина не было ниже счастья гостя». «Ороны» с западной стороны друг от друга отделялись сплошными перегородками, а спереди у них оставляли отверстие для небольшой дверцы и на ночь запирали их изнутри. Перегородки между «оронами» южной стороны были не сплошные. Днем на них сидели и называли орон олох «сидение». Левая нара на южной стороне юрты называлась в старину «көҥүл олох» (вольное сидение), вторая – «орто олох» (среднее сидение), третья нара у той же южной стены – «түспэтийэр олох» или «улуутуйар олох», (степенное сидение); первый «орон» на западной стороне юрты называли «көгүл олох» (священное сидение), второй «орон» — «дархан олох» (почетное сидение), третий с северной стороны у западной стены – «кэнчээри олох» (детское сидение). А нары на северной стороне юрты назывались «күөрэл олох» (лежанки для слуг или воспитанников)».
Жилище ставили не абы где, а старались найти счастливое место. Никогда не ставили юрту среди старых могучих деревьев, считали, что они уже взяли счастье и силу земли.
До 19 века большие патриархальные семьи селились в нескольких домах. В «белом доме» жило старшее поколение - хозяева, в следующих - женатые сыновья, в «черном, худом доме» - слуги и рабы. «Рабов в основном поставляла сама якутская среда. Но незначительную их часть составляли тунгусы, ламуты. Ряды рабов пополнялись военным захватом, порабощением зависимых общинников, самозакабалением из-за нищеты, отдачей рабов в виде головщины в место кровной мести».
В летнее время большая богатая семья проживала в стационарной берестяной «урасе». Были урасы и более мелкие. Самая большая из «мелких» имела 10 м высоту и 8 м по диаметру.
В 17- 18 веках существовали две формы семьи:
Моногамная малая состояла из родителей и несовершеннолетних детей. Большая моногамная патриархальная семья представляли из себя объединение кровных семей, во главе которой стоял патриарх-отец. Кроме патриарха в не входили его братья, сыновья, племянники, вскормленники, холопы (рабы) с женами и детьми. Патриархальные отношения предопределили брак с выплатой калыма. Иногда практиковался брак с обменом невест. Существовал обычай левирата, по которому после смерти старшего брата его жена с детьми переходили в семью младшего брата.
К 18 веку практически прекратила существовать полигамная семья, но в 17 она была еще довольно развитой формой социального объединения. «Аҕа-ууһа» могла состоятьиз братских семей до 9-го колена и из семей, основанных на многоженстве. «Богатый скотовод содержал свое большое хозяйство на двух-четырех отдельных аласах-еланях. Таким образом, хозяйство было разбросано по нескольким аласам, где скот содержали отдельные жены с прислугой. И в силу этого потомки от одного отца, но от разных жен в дальнейшем разветвлялись, составляя категорию родственных семей под названием “ийэ-ууһа”(род матери). В дальнейшем сыновья обзаводились своими семьями и составляли отдельные линии материнской линии от одного отца-предка».
А в общем якутское население состояло из объединения соседских общин, в состав которых входили патриархальные роды, кланы.
Начало взимания ясака с населения внесло серьезные изменения в хозяйственную деятельность якутов. Большая часть коренного населения отошли от основных своих занятий и перешли к охоте на пушнину. Хотя и до того охота и рыбалка занимали большое место в их жизни, с середины 17 века охота приобрела иной характер.
«До принятия христианства якуты были язычниками, верили в духов и наличие разных миров. С появлением русских, якуты начали переходить постепенно в христианство. Первыми начали переходить в православную веру женщины, выходящие замуж за русских. Мужчин принявших новую религию, одаривали богатым кафтаном и на несколько лет освобождали от ясака. С принятием христианства меняются обычаи и нравы якутов, исчезают такие понятия как кровная месть, слабеют родственные отношения. Якуты получают имена и фамилии, распространяется грамотность. Церкви и монастыри становятся центрами просвещения и книгопечатания. Только в XIX в. появляются церковные книги на якутском языке и первые священники якуты. Начинается преследование шаманов и гонения на сторонников шаманизма. Не принявших христианство шаманов ссылали подальше».