// Многонациональная Россия

Нивхи

Нивхи
Численность народа: 4652

Люди, передвигающиеся при помощи парных весел на больших лодках. Эта подробная характеристика вмещалась в одно короткое тунгусо-маньчжурское слово “гиляки”. Так почти до середины 20 века называли нивхов, как, впрочем, и негидальцев, эвенков и ульчей. Нивх, в переводе с нивхсхого, означает просто «человек», но есть в этом буквосочетании что-то указывающее на глубокие исторические корни. Звучит оно гораздо загадочнее, чем гиляки.

На остров Сахалин нивхи пришли еще тогда, когда он не был островом, а был частью азиатского материка. Окончание ледникового периода разделило нивхов Татарским проливом на 2 большие части - сахалинскую и амурскую.

У них различные диалекты, при том, что в целом язык считается очень изолированным. И таким древним, что некоторые исследователи считают его одним из праязыков японского.

Первое упоминание о нивхах принадлежит китайцам -吉列迷. Хроники 600-х годов рассказывают о монгольской династии Юань и о народе гилями, который был с династией в контакте.

В русских источниках гиляки появляются в середине 17 века, когда землепроходцы – разведчики исследовали новые земли. В районе Амура они услышали о миролюбивом «местном «народце», который живет в домах на сваях, ездит на собаках, рыбачит в маленьких берестяных лодках («му») и выплывает на них даже в открытое море».

В 19 веке до русских дошло подробное описание внешнего облика нивхов: «средний рост у мужчин - 160, а у женщин - 150 см. Они чаще всего «коренастые, с короткой шеей и хорошо развитой грудью, с несколько короткими и кривыми ногами, с малыми кистями и ступнями, с довольно большой, широкой головой, смуглым цветом кожи, темными глазами и черными прямыми волосами, которые у мужчин заплетаются сзади в косу, а у женщин - в две косы.

В лице заметны черты монгольского типа. От своих соседей нивхи отличаются еще тем, что не практикуют вовce татуировки и женщины их не носят колец или серег в носовой перегородке. Народ здоровый и выносливый. Табак курили оба пола, даже дети».

А вот описание, которое дал нивхам А.П.Чехов: «Лицо у гиляка круглое, плоское, лунообразное, желтоватого цвета, скуластое, немытое, с косым разрезом глаз и с жидкою, иногда едва заметною бородкой; волосы гладкие, черные, жесткие, собранные на затылке в косичку. Выражение лица не выдает в нем дикаря; оно у него всегда осмысленное, кроткое, наивно-внимательное; оно или широко, блаженно улыбается, или же задумчиво-скорбно, как у вдовы».

Внутри 2 больших групп, население делилось уже по родам, которых было больше шестидесяти, и территориям. Наименования родов часто совпадали с названиями территорий расселения.

Рода - кхалы были связаны экономическими и социальными обязательствами. Женщины вступали в брак с мужчинами определенных родов, обеспечивая, таким образом, кровные связи между родами и способствуя добрососедству. Но связи между родами были настолько тесными, что браки оказывались кровосмесительными и опасными с сегодняшней точки зрения. Родители старались выдавать дочерей за сыновей своих братьев, то есть за кузенов. В новую семью девочку отдавали уже в 3-4 года. Там она воспитывалась до наступления фертильного возраста. Семейной жизнью «жених и невеста» начинали жить в 15-17 лет без проведения дополнительных обрядов.

Кроме того, у нивхов долгое время практиковалось сожительство с женами братьев и их сестрами, женами брата матери, сестрами матери и жены. Таким образом, женщины-нивхи практически не могли остаться в одиночестве Если умирал муж, она переходила к брату умершего супруга или к другому ближайшему родственнику. Но если женщина все же оставалась одна, то родственники были обязаны ей помогать, поскольку все имущество мужа наследовали его сыновья. Сами браки никогда не считались незыблемыми, супруги довольно часто расставались и создавали другие союзы. Исключением был только один брак. Если в семье рождались близнецы, то они считались априори предназначенными друг другу: «мальчик приводит в земной мир выбранную в верхней сфере жену». В определенном возрасте они начинали жить семейной жизнью и рожать детей.

Даже в предании о том, как образовалась земля и люди нивхов, участвуют брат с сестрой. Тогда, в очень давние времена случилось сильное наводнение и все утонуло. Но откуда-то взялся кусок берега, на нем плыли брат и сестра. Плавучий остров зацепился за мель, и вокруг него наросла земля. Брат с сестрой жили как муж и жена и родили дочь. Когда сестра умерла,  свою подросшую дочь брат «взял» в жены. И родили они мальчика. А потом девочку. И опять брат с сестрой стали жить как муж с женой. Дальше – больше: обе семьи произвели еще по одному разнополому ребенку, которые со временем тоже вступили в брак, и так далее.

Беременную женщину члены семьи и рода берегли. Члены семьи в последний триместр беременности не вили петли и узлы, не закрывали замки, не ставили сети и ловушки. Женщине не приходилось участвовать в ритуалах, особенно похоронных, и в тяжелых работах.

Как и у многих других народов, имя новорожденного считалось сакральным и редко произносилось вслух. Называли младенца обычно «односельчане», а не родственники. Но затем это имя как-бы забывали, чтобы чужой не мог посредством имени нанести человеку вред. « Молодые к старикам обращались просто словом  «старик»- хемара, «бабушка» - ычика.  К родителям своих сверстников обращались «отец такого-то», «мать такого-то».  Взрослые тоже старались не звать своих детей и внуков по имени, а, например, старший, средний, младший. Даже гостей никогда не называли по имени, а говорили: «приехавший оттуда-то» или «житель такого-то места». Если новорожденный был очень похож на кого-нибудь из умерших предков, то старики говорили: Инар ичир п’рыдь - «став его кровью, пришел». Могли дать ребенку имя этого предка, но только если тот умер не позже трех поколений назад.

Среди общего равенства могли выделиться богатые мужчины. Для этого мужчине достаточно было иметь несколько комплектов одежды, несколько жен, хороших собак, ну и некоторое количество монет. Монеты стали входить в этот список, когда нивхи начали заниматься промыслом и торговлей (меновой торговлей). Бедных, однако, не бросали, помогали им всячески, особенно старикам.

Ни больных, ни немощных нивхи никогда не бросали в беде, за ними ухаживали и их кормили. Самый старший в роду хранил кремень, которым разжигали родовой огонь, и был самым уважаемым человеком.


«Вспоминается 1931 год. Я нахожусь в самом северном селении нивхов материка — селении Коль. Охотники приехали с Охотского моря и привезли тюленей, которых добыли на плавающих по морю льдинах. Я наблюдал за тем, как старая нивхинка обрабатывала головы сивучей. Это была древняя традиция, от которой она не могла отступить. После того как она обнажила череп сивуча, она взяла крупную гальку с берега моря и стала проламывать ею кости. Железом это делать нельзя. Она сидела на корточках. Когда она проломала голову животного, вынула раздробленные косточки. Потом она запустила два пальца в голову сивуча сквозь отверстие, захватила немного сырого мозга, вытащила, и стала его есть. Это было видение из каменного века. Потом головы были сварены и объедены. Она понесла их к берегу моря и бросила в воду, чтобы звери снова воскресли и стали объектом новой охоты. Чтобы эти сивучи «не обижались», в их носовые отверстия воткнули белоснежные стружки, а морды обмазали кашей»

Пристальное изучение Сахалина началось примерно с середины 19 века. Тогда же началась и активная колонизация региона, щедрого на природные богатства. Для освоения края в конце 60-х годов на Сахалин нагнали каторжников, объявив  остров официальным местом ссылки и каторги. Людей, подвергшихся  административному наказанию, по окончании срока оставляли здесь же на поселении. Бывшие каторжане строили дома и выкорчевывали тайгу под земледелие. На освоенные территории подтянулись охотники, коммерсанты, рыбопромышленники, добытчики нефти и угля. С увеличением пришлого населения число аборигенов к концу века катастрофически сократилось. По статистике от 1889 года за 30 лет численность коренного населения на Сахалине сократилась от 3270 человек до 320.

Летом 1890 года на Сахалин с социологическим исследованием приехал Чехов. Он проводил перепись уголовников и знакомился с местным населением: «Гиляки принадлежат не к монгольскому и не к тунгусскому, а к какому-то неизвестному племени, которое, быть может, когда-то было могущественно и владело всей Азиею, теперь же доживает свои последние века на небольшом клочке земли в виде немногочисленного, но всё еще прекрасного и бодрого народа.

… У гиляка крепкое, коренастое сложение, он среднего, даже малого роста. Высокий рост стеснял бы его в тайге. Кости у него толсты и отличаются сильным развитием всех отростков, гребней и бугорков, к которым прикрепляются мышцы, а это заставляет предполагать крепкие, сильные мышцы и постоянную, напряженную борьбу с природой. Тело у него худощаво, жилисто, без жировой подкладки; полные и тучные гиляки не встречаются. Очевидно, весь жир расходуется на тепло, которого так много должно вырабатывать в себе тело сахалинца, чтобы возмещать потери, вызываемые низкою температурой и чрезмерною влажностью воздуха. Понятно, почему гиляк потребляет в пище так много жиров. Он ест жирную тюленину, лососей, осетровый и китовый жир, мясо с кровью, всё это в большом количестве, в сыром, сухом и часто мерзлом виде, и оттого, что он ест грубую пищу, места прикрепления жевательных мышц у него необыкновенно развиты и все зубы сильно пообтерлись.

Пища исключительно животная, и редко, лишь когда случается обедать дома или на пирушке, к мясу и рыбе прибавляются маньчжурский чеснок или ягоды. По свидетельству Невельского, гиляки считают большим грехом земледелие: кто начнет рыть землю или посадит что-нибудь, тот непременно умрет. Но хлеб, с которым их познакомили русские, едят они с удовольствием, как лакомство …»

Нивхи действительно были рыболовы и охотники на морских млекопитающих, и добыча составляла основу их рациона. Заканчивался рыболовный сезон, начинался охотничий. В пищу шло почти все, кожа шла на одежду. Рыбу и мясо заготавливали на зиму, вялили и замораживали. Что касается «маньчжурского чеснока (черемши) или ягод», то тут Антон Павлович немножко недоглядел. Собирательство у нивхов было тоже очень важным способом обеспечить себя пропитанием, растения и ягоды использовались постоянно. Например, просто рыба – основное блюдо, а рыба, смешанная с ягодами – десерт:

Е ОГР — отварные внутренности

Хорошо промытые сердца и желудки кеты варят 20-30 минут. Затем сливают отвар, промывают холодной водой, процеживают. Мелко нарезают с сырыми хрящами головными, добавляют рассол, нерпичий жир, черемшу и все перемешивают. Укладывают горкой и подают к столу;

МУВИ — толченая брусника с отварной рыбой

Бруснику толкут с отварной рыбой, добавляя нерпичий жир. Должна получиться однородная масса. Сахар добавляют по вкусу.

А есть еще среди традиционных блюд чудесный суп из икры - ЫГР ПЫНЬХ:

Рисовую крупу промывают в нескольких водах, закладывают как на суп и кипятят 15-20 мин. с нерпичьим салом. Затем кладут красную икру, доводят до кипения и снимают с огня. По вкусу добавляют черемшу.

Ну и, в качестве вишенки на торте, блюдо из главного врага наших огородников.

Е АГС — отварной борщевик сладкий.

Чищенные сушеные молодые стебли борщевика заливают на несколько часов холодной водой, затем варят до мягкости, после чего сливают воду, процеживают, добавляют соль, заливают нерпичьим жиром и тушат на слабом огне до готовности.

Муку и крупы нивхи покупали, делали из них лепешки и каши. Ели их, как и другие блюда, с рыбьим или нерпичьим жиром. До сих пор в рационе нивхов встречается вареный хлеб, когда пресную лепешку нарезают на тонкие полоски, полоски отваривают, остужают и подают к столу. В конце 19 века начали покупать и картофель.

Пережив зиму, нивхи спускали лодки и сплавлялись вниз по реке Тымь и устраивали праздник: обменивались подарками, играли на национальных инструментах, показывали мастерство в изготовлении поделок и в приготовлении национальных блюд. Молодые нивхи участвовали в спортивных состязаниях, девушки исполняли танец с веточками. Собственно, нужен был этот праздник для того, чтобы присмотреть невесту, не дать погаснуть очагу рода.

Вверили в загробную жизнь и, в отличие от других народов, кремировали умерших, таким образом обеспечивая душе легкий подъем в верхний мир. Умерших сжигали в лесу на костре, пепел собирали и укладывали в небольшом домике возле селения. Там же закапывали одежду, оружие и трубку покойного. Возле домика родственники совершали поминки, приносили трубку с табаком, чашку с напитком, плакали и причитали. Был также обряд символического погребения человека, тело которого не нашли: вместо тела хоронили большую, в размер человека, куклу из ветвей, травы, ее одевали в одежду умершего и закапывали в землю или сжигали, соблюдая все положенные обряды.

Возврат к списку